Реакция рынков и рубля на решение ЦБ РФ по ставке была более чем сдержанной

Банк России сегодня довольно неожиданно повысил ключевую ставку на 25 б. п. Неожиданно потому, что подавляющее большинство ведущих экспертов (38 из 41) были уверены, что на мартовском заседании ставка пересматриваться не будет. Впрочем, в случае оставления её неизменной сейчас, вероятность повышения ставки в апреле и, тем более, в июне возрастала бы в разы. Просто опираясь на предыдущую риторику главы Центробанка об окончательном решении сменить мягкую денежно-кредитную политику на нейтральную. Так что сомнения аналитиков в том, что регулятор готов уже сейчас перейти к достаточно агрессивным действиям (грешен, я тоже рассматривал вероятность сохранения ставки неизменной как 0,67, отдавая лишь треть шансов в пользу её повышения), были, как теперь становится очевидным, излишне оптимистичными.

Впрочем, на фоне резкого повышения ставок Турцией (с 17% до 19%) и Бразилией (с 2,00% до 2,75% - впервые за 6 лет, да еще при том, что специалисты ждали повышения всего на 50 б.п.) и общей обеспокоенности в мире заметным ростом цен практически на все ресурсы и продукты питания, можно было бы догадаться, что российский регулятор вполне способен предпринять превентивные меры, дабы не оказаться потом в роли догоняющего. А поскольку в основе формирования денежно-кредитной политики нашего Центробанка лежит именно инфляционное таргетирование, и, принимая во внимание, что текущий уровень инфляции составляет 5,8% (в конце 2020 года он был на отметке 4,91% вместо прогнозировавшихся 4,0%, в январе - уже 5,2%, а в феврале - 5,67%), вероятность повышения ключевой ставки была достаточно высока. Ведь нейтральная ДКП предполагает нулевую реальную процентную ставку, т.е. ключевую ставку за минусом инфляции, и достигнуть перехода к этим значениям предполагалось в достаточно короткий срок - в течение года. И если индекс потребительских цен не остановит этот восходящий галоп, то регулятору точно придется перейти на семимильные шаги, чтобы догнать своей ставкой инфляцию.

Впрочем, ЦБ РФ все же надеется, что с апреля ИПЦ начнет понемногу снижаться. Но это уже отдельная тема. Равно как и отмеченное стремление Банка России отслеживать действия иных регуляторов, готовность распечатать ФНБ более чем на оговоренные бюджетным законодательством 7% (сейчас совокупный объем фонда составляет около 13,6 трлн руб., что соответствует 11,8% от планового ВВП на текущий год, а ликвидная его часть равна 8 трлн руб., или 7,5% от ВВП) и надежды, что скорое восстановление экономики позволит все же избежать неоправданно быстрого роста стоимости заемных средств.

А теперь окинем "ретроспективным взглядом" (термин принадлежит Аркадию Тимофеевичу Аверченко - см. рассказ "Ниночка"), какова была реакция на решение Центробанка со стороны отечественной валюты и фондового рынка. Рубль, находящийся под серьёзным давлением мощно снижавшейся нефти, показал весьма сдержанный отклик на происходящее. Что, впрочем, понятно: шаг в 25 б. п. не делает операции carry trade настолько выгодней, чтобы инвесторы кинулись скупать рублевые инструменты. Особенно на фоне существенно подешевевших американских трежерис. Налоговый период? Он недолог. А вот стоимость углеводородов вполне может уйти в затяжную коррекцию на фоне грядущих решений ОПЕК+ по увеличению добычи. Не факт, что таковое решение будет принято на ближайшем заседании картеля, но инвесторы в любом случае учитывают подобные риски.

В итоге укреплявшийся с утра рубль (он поднялся с отметки 74,45 руб. за доллар до 73,75 руб. за доллар) после объявления решения Банка России по ставке неуверенно и довольно вяло покатился вниз, а потом и вовсе консолидировался в диапазоне 74,05 - 74,26 руб. за доллар. Он давно свил себе уютное гнездо на уровне между 73 и 77 руб. за доллар, и, видимо, не будет пока спешить покидать столь комфортные уровни. Фондовые же площадки и вовсе проигнорировали новую ставку: открывшись заметным гэпом вниз, они быстро вернулись практически к уровням вчерашнего закрытия, а затем ушли в волатильный, но безыдейный "боковик". Совершенно очевидно, что наличие иных мощных факторов, таких как динамика стоимости энергоносителей и санкционные риски, сейчас воспринимается рынками как более весомое.

Источник